В России живет и работает около 800 тысяч таджикских мигрантов, но об их личной жизни известно мало. Последние 12 лет социолог, эксперт РСМД руководитель научно-исследовательского центра «ШАРК» в Таджикистане Саодат Олимова изучала сексуальное поведение работавших в России таджиков и его связь со вспышкой эпидемии ВИЧ/СПИД в республике. Она рассказала «Ленте.ру», как мигранты покупают дешевую любовь в России, почему приезжие совершают сексуальные преступления и что делать, если ты полтора года работаешь на лесоповале в окружении одних лишь мужчин.

Половые инфекции, передающиеся в отсутствие жен

«Лента.ру» Насколько разнообразна сексуальная жизнь таджикских мигрантов в России?

Олимова: Около 90 процентов опрошенных мигрантов были женаты, но только 5 процентов брали с собой в Россию жену. Еще 3 процента берут жену с собой на какое-то время.

Говоря о своей сексуальной жизни, 38 процентов респондентов сообщили, что вообще не вступали в половые отношения на выезде; еще 22 процента имели сексуальные отношения со случайными партнершами; 11,5 процента — с постоянными партнершами (подругами); 10 процентов — с секс-работницами; 8 процентов — с женой; 6,5 процента — с содержанками.

Из тех, кто не вступал в половые отношения, около пяти процентов сообщили, что решают проблему с помощью мастурбации. В гомосексуальных контактах признались около одного процента опрошенных. Возможно, на этот вопрос не все отвечали откровенно, но, я думаю, уровень гомосексуальных связей все равно не выше стандартных четырех-пяти процентов.

Что рассказывали в интервью те, кто признавался в гомосексуальных связях?

Вариантов таких связей может быть несколько. Во-первых, это могут быть контакты вынужденного характера — как в тюрьме. Например, в бригадах на лесоповале, когда длительное время нет никаких женщин. Нам рассказывали о случае, когда на лесоповале в течение полутора лет работали 62 человека, и двое из них стали парой. Еще один вариант — в крупных российских городах молодые ребята связываются с русскими гомосексуалистами. Бывают случаи, когда им предлагают хорошие условия жизни, российское гражданство, деньги.

Подобные истории держатся в строжайшей тайне, так как таджики относятся к гомосексуальности очень негативно, а мигранты часто приезжают на работу бригадами, состоящими из родственников и соседей.

Почему вы вообще решили обратиться к теме сексуальной жизни мигрантов?

Дело в том, что раньше в Таджикистане проблема ВИЧ и ЗППП не была острой. ВИЧ циркулировал в относительно небольшой группе наркопотребителей и передавался преимущественно инъекционным путем. Но с 2002 года вместе с подъемом трудовой миграции в Россию резко увеличилось число зарегистрированных случаев заражения половым путем среди возвращавшихся из-за рубежа мигрантов. Практикующие врачи стали бить тревогу, в министерстве здравоохранения обратилось в МОМ и Глобальный фонд по борьбе с ВИЧ/СПИД, туберкулезом и малярией, и те решили провести исследование, чтобы прояснить ситуацию. В 2010-м и 2014 годах мы снова проделали ту же самую работу, чтобы проследить динамику.

Отличается ли нынешнее сексуальное поведение таджикских мужчин от того, каким оно было лет 15-20 назад?

Немного уменьшилось количество людей, которые возят с собой своих жен — с семи до пяти процентов. Во-вторых, за 12 лет почти в два раза увеличилось количество вступающих в случайные связи. При этом удивительно, что число тех, кто пользуется секс-услугами, со временем не меняется: их всегда около десяти процентов.

Уменьшилось количество браков и длительных отношений с россиянками. В 2002 году их было достаточно много, потому что люди в какой-то степени продолжали чувствовать себя гражданами СССР. Сейчас же таджикские мигранты оказались внизу социальной лестницы, поэтому им трудно найти партнершу для длительных отношений. Таджик — это уже почти социальный статус.

Изнасилования считаются случайными связями

Какую форму коммерческого секса предпочитают мигранты?

Разные. Чаще всего они обращаются к услугам «девочек по вызову», которых приглашают к себе: в 2010 году об этом сообщили 52 процента мигрантов, использовавших секс-услуги. 16,4 процента людей из этой группы отправляются домой к секс-работнице; 9 процентов посещает притоны; 7 процентов — массажные кабинеты; 5 процентов платили за секс сотрудницам на рабочем месте. Остальные назвали сауны, «специальные квартиры», машины.


Я видела два примера того, как были организованы секс-услуги. В одном случае это происходило в центре Москвы на строительной площадке. Там стоял небольшой вагончик, где работали три или четыре женщины — одна из них была для местного руководства.


Обычно сутенерши договариваются с прорабами и приводят на объекты несколько женщин. Видимо, такая схема хорошо организована и давно применяется. Девушек меняют часто — клиентов у них много, условия работы очень тяжелые.

Во второй раз я наблюдала, как на стройке стоял микроавтобус, в котором девушки обслуживали строителей. Скорее всего, такие услуги стоят недорого.

Мигранты, которые работают в транспортном секторе, подбирают на трассах «плечевых» — это девушки, которые предоставляют секс-услуги дальнобойщикам.

А что тогда понимается под случайными связями?

Они очень разнообразны. Это может быть секс на рабочем месте, чаще всего с такими же гастарбайтершами — молдаванками, украинками, русскими, то есть внутренними мигрантками, однодневными подругами — секс на ночь. Это могут быть работницы, нанятые на день-два для выполнения определенных работ на строительстве и отделке дома. Случайные связи могут случаться и в цехах, например, по производству мебели. Мигранты ночуют прямо на работе — и женщины, и мужчины. Там все и происходит.

Например, таджики ремонтируют загородные дома и дачи, и к ним приходят местные девушки. Люди могут быть знакомы день-два.

Случайные связи более характерны для работников транспортного сектора. Это таксисты, водители-дальнобойщики. Среди них доля вступающих в случайные связи значительно больше, чем в других сферах.

Почему это стало частым явлением?

Отчасти изменился поток мигрантов. После кризиса 2008 года заметно увеличилась доля совсем молодых людей — до 25 лет. Они не всегда обдумывают поступки и иногда действуют импульсивно. Хотя сейчас доля молодежи снижается вместе со снижением численности трудовых мигрантов в России.

Преступления на сексуальной почве входят в число таких случайных связей?

Скорее всего, из этих 22 процентов часть может быть изнасилованиями. Но не думаю, что это рядовое явление. Такие преступления совершаются — в том числе таджиками — по нескольким причинам. Во-первых, это молодые мужчины без жен. У них нет возможности найти партнершу, так как часто они изолированы от общества. Это маргинализирует их. В армии, например, раньше давали бром. А тут все это превращается в агрессию.

Во-вторых, существуют культурные различия. То, что нормально для россиянок, таджиками считывается как сигнал о доступности или даже как призыв. В Таджикистане девушки не ходят в открытой одежде, не вступают в разговор с мужчинами, и — самое главное — не выпивают с ними. Нужно достаточно много времени, особенно молодым, чтобы они поняли, что и как принято в России.

Бывают случаи, когда россиянки вступали в половые отношения с мигрантами под влиянием алкоголя, или это был спонтанный секс, а наутро она обвиняла его в сексуальном насилии.

Взаимовыгодные сексуальные отношения

Вы также изучали феномен сожительства мигрантов. Как выглядят эти отношения?

Более 11 процентов наших респондентов сказали, что они живут с подругой и ведут с ней общее хозяйство. Такие истории чаще всего начинаются с деловых отношений: сначала они вместе работают, а потом как-то само собой получается, что люди снимают квартиру и начинают жить вместе.

Обычно в одной квартире проживает несколько пар — это могут быть три-четыре пары в двухкомнатной квартире.


То есть с русскими женщинами отношения случаются редко?

Они бывают и с русскими девушками, но чаще всего «подругами» таджикских мигрантов становятся работающие рядом с ними мигрантки из других стран — с Украины, из Молдавии или Казахстана или россиянки, приехавшие из регионов. Всех их объединяет совместный мигрантский бизнес — строительство или торговля.

Их отношения похожи на семейные?

Таджики относятся к этим женщинам не как к женам, которых нужно обеспечивать, а как к равноправным партнерам, компаньонам. Поэтому они часто делят бюджет и уважительно относятся к своей партнерше. В то же время они не несут ответственность за эту женщину. Изначально сожительство имеет временный характер и не предусматривает рождения детей.

Презерватив — это стыдно

Как мигранты относятся к средствам контрацепции?

70 процентов всех мигрантов, которые вступают в контакт с нерегулярными партнерами (случайные связи, секс-работницы), используют средства контрацепции. Проблемы возникают в отношениях с постоянными партнершами, ведь когда мигрант начинает жить с подругой, то постепенно начинает воспринимать ее как жену и перестает использовать презервативы. Однако эти союзы временные и для него, и для нее: меняется ситуация, кто-то уезжает, появляется новый партнер или партнерша. В таких краткосрочных отношениях вероятность заражения резко возрастает.
Кроме того, я не уверена, что мигранты, которые используют презервативы, делают это всегда.

Получается, виноваты женщины?

Связь ВИЧ/СПИД и миграции — это общая проблема для всего мира. Мобильность всегда тянет за собой расширение сексуальных связей и их краткосрочность. При этом люди не понимают, что презерватив — это важно и совсем не стыдно, у них нет навыков безопасного секса, никто их этому не научил. Поэтому виноваты скорее оба партнера, а также государства, которые должны информировать своих граждан.

В работе Натальи Зотовой и Виктора Агаджаняна говорится, что среди представительниц Центральной Азии таджички предохраняются чаще других и реже заболевают половыми инфекциями. Это так?

В принципе, я согласна с их выводами. Дело в том, что среди таджичек на заработки почти всегда едут женщины старше 35 лет — или вдовы, или разведенные. Это взрослые женщины — они понимают, что делают.

Конечно, они стараются установить долгосрочные отношения. 40-летние женщины спонтанных глупостей не делают. Но они далеко не всегда могут заставить партнера пользоваться презервативом и соглашаются на его условия.

Жене лучше ни о чем не спрашивать

Среди ваших респондентов были мужчины, которые завели детей в России?

Нечасто, но бывают. В этом случае появляется целый клубок проблем. Мигранту нужно каким-то образом этого ребенка легализовать, чтобы он носил его фамилию. Например, через брак. В итоге начинаются сложности с женой в Таджикистане, разводы и одновременно попытки сохранить обе семьи в разного вида браках — официальном и шариатском.


Они приезжают на родину и просто ставят жену перед фактом?

Могут и не сказать. Но чаще сообщают родителям о появившихся в России внуках, а там информация и до жены дойдет. Тем не менее жены зачастую мирятся с появлением другой семьи.

Отъезд мужа на зарубежные заработки для таджикской женщины — это самая настоящая трагедия. Его все время нет, завести любовника невозможно, всегда где-то рядом свекровь, золовка и другие родственники. Жены ждут мужей годами. Лишь бы муж вернулся, хоть какой — и то хорошо.

Он приедет с детьми и заболеваниями, но все равно ему будут рады?

Конечно. Она работает с утра до вечера в поле, смотрит за детьми, ухаживает за его родителями. Но она знает, что муж отправился в другую страну много и тяжело работать, чтобы обеспечить ее и детей всем необходимым.

Есть ли среди мигрантов какая-то мужская солидарность, когда они возвращаются домой? Например, доходят ли до жены слухи о сексуальных похождениях мужа?

Насколько я знаю, они все молчат, как партизаны. Мужчины находятся примерно в одинаковом положении и не слишком распространяются о жизни в миграции.

При этом на территории России в мигрантских группах обычно есть старший, авторитетный мигрант, который за всех несет ответственность. Если кто-то попал в беду, заразился ВИЧ или ИППП, то в Таджикистане считают, что виноват старший, который не доглядел.

Когда мужчина возвращается в Таджикистан, у него остаются какие-то закрепленные в России сексуальные привычки?

Они привозят на родину не только деньги, но и новый опыт сексуальных отношений, новые представления о дозволенном и запретном, однако большинство из них — 78 процентов — возвращается к принятым на родине социокультурным нормам. То, что было в России, осталось в России. Остальные по возвращении реализуют сложившиеся в России модели поведения.

А как матери относятся к тому, что их сын может изменять своей супруге?

Матери посылают своих сыновей в очень опасное и трудное путешествие, поэтому им все прощается. Внебрачные связи — это то, что сопутствует зарабатыванию денег в другой стране. Общее мнение таково: вернулся живой и с деньгами — уже хорошо. И лучше больше ни о чем не спрашивать.


Получается, что за последние 15 лет единственное, что позаимствовали мигранты в России в интимной сфере, это половые инфекции?

Наши исследования показывают, как с годами меняются сексуальные практики — «правила игры» и этические нормы, легализующие ранее «недопустимое» (внебрачные сексуальные связи, употребление запрещенной еды, нарушения брачного поведения).

Одновременно происходит формирование новых устойчивых моделей сексуального и брачного поведения мигрантов в рамках адаптации к российской действительности. Постепенно формируются неявное социальное признание вторых браков на выезде, нейтральное отношение к сожительству и временному партнерству. Таким образом границы дозволенного расширяются, становятся подвижными, однако ориентация на социокультурные нормы, действующие на родине, сохраняется.

Тем не менее под влиянием масштабной трудовой миграции происходит неявное расширение диапазона сексуальных практик и отношений в таджикском обществе в целом. Этот процесс рассматривается социумом как разрушение традиций, упадок нравственности, поэтому возникают дискуссии о полигамии, брошенных женах и детях, разводах по телефону, гостевом браке. С моей точки зрения, это отражает процесс изменения сексуальной и семейно-брачной этики. Следует признать, что сексуальные практики таджикских мигрантов в России являются частью механизма адаптации к условиям миграции и к принимающему обществу.

Ответ