Сeкc фоpум - все o сeксe
Разговорчики>Мы клевещем, доносим. И опять хотим в клетку
admin 00:14 25.10.2016
«Мы клевещем, доносим. И опять хотим в клетку» Речь Константина Райкина — о цензуре и борьбе государства за нравственность
24 октября руководитель театра «Сатирикон» Константин Райкин выступил на седьмом съезде Союза театральных деятелей России с большой речью против цензуры — и о борьбе государства «за нравственность в искусстве». Аудиозапись была опубликована в фейсбуке Ассоциации театральных критиков; «Медуза» публикует полную расшифровку речи Райкина.
Сейчас я буду говорить немножко взбалмошно, так сказать. Потому что я с репетиции, у меня еще вечерний спектакль, и я внутренне немножко сучу ножками — я привык заранее приходить в театр и готовиться к спектаклю, который сыграю. И еще как-то мне довольно сложно говорить спокойно на тему, на которую я хочу [сейчас говорить]. Во-первых, сегодня 24 октября — и 105 лет со дня рождения Аркадия Райкина, я вас всех поздравляю с этим событием, с этой датой. И, вы знаете, я вам так скажу. Папа, когда понял, что я стану артистом, учил меня одной вещи; он как-то в мое сознание вложил одну такую вещь, он называл это — цеховая солидарность. Это некая этика по отношению к занимающимся одним делом вместе с тобой. И, мне кажется, сейчас время про это вспомнить всем.
Потому что меня очень тревожат — я думаю, как и вас всех — те явления, которые происходят в нашей жизни. Эти, так сказать, наезды на искусство, на театр, в частности. Эти совершенно беззаконные, экстремистские, наглые, агрессивные, прикрывающиеся словами о нравственности, о морали, и вообще всяческими, так сказать, благими и высокими словами: «патриотизм», «Родина» и «высокая нравственность». Вот эти группки оскорбленных якобы людей, которые закрывают спектакли, закрывают выставки, нагло очень себя ведут, к которым как-то очень странно власть нейтральна — дистанцируется. Мне кажется, что это безобразные посягательства на свободу творчества, на запрет цензуры. А запрет цензуры — я не знаю, как кто к этому относится, а я считаю, что это величайшее событие векового значения в нашей жизни, в художественной, духовной жизни нашей страны… Это проклятие и многовековой позор вообще отечественной нашей культуры, нашего искусства — наконец, был запрещен.
И что сейчас происходит? Я сейчас вижу, как на это явно чешутся руки кого-то — это изменить и вернуть обратно. Причем вернуть обратно не просто во времена застоя, а еще в более давние времена — в сталинские времена. Потому что с нами разговаривают наши начальники непосредственные таким лексиконом сталинским, такими сталинскими установками, что просто ушам своим не веришь! Это говорят представители власти, мои непосредственные начальники, господин [первый заместитель министра культуры Владимир] Аристархов так разговаривает. Хотя его вообще надо переводить с аристархского на русский, потому что он говорит языком, которым просто стыдно, что от имени министерства культуры так человек разговаривает.
Мы сидим и слушаем это. Мы чего — не можем как-то высказаться все вместе?
Я понимаю, у нас довольно разные традиции, в нашем театральном деле — тоже. Мы очень разобщены, мне кажется. Мы достаточно мало интересуемся друг другом. Но это полбеды. Главное, что есть такая мерзкая манера — клепать и ябедничать друг на друга. Мне кажется, это просто сейчас недопустимо! Цеховая солидарность, как меня папа учил, обязует каждого из нас, работника театра — артиста, режиссера ли, — не говорить в средствах массовой информации плохо друг о друге. И в инстанциях, от которых мы зависим. Ты можешь сколько угодно быть не согласным творчески с каким-то режиссером, артистом — напиши ему смску злобную, напиши ему письмо, подожди его у подъезда, скажи ему. Но не надо в это вмешивать средства массовой информации, и делать это достоянием всех. Потому что наши распри, которые обязательно будут, будут, творческое несогласие, возмущение — это нормально. Но когда мы заполняем этим газеты и журналы, и телевидение — это на руку только нашим врагам. То есть тем, кто хочет прогнуть искусство под интересы власти. Маленькие конкретные идеологические интересы. Мы, слава богу, от этого освободились.
Я помню: мы все родом из советской власти. Я помню этот позорный идиотизм! Это причина, единственная, по которой я не хочу быть молодым, не хочу вернуться туда опять, эту мерзкую книжку читать. А меня заставляют читать эту книжку опять. Потому что словами о нравственности, Родине и народе, и патриотизме прикрываются, как правило, очень низкие цели. Не верю я этим группам возмущенных и обиженных людей, у которых, видите ли, религиозные чувства оскорблены. Не верю! Верю, что они проплачены. Так что — это группки мерзких людей, которые борются незаконными мерзкими путями за нравственность, видите ли.
Когда мочой обливают фотографии — это что, борьба за нравственность, что ли? Вообще не надо общественным организациям бороться за нравственность в искусстве. Искусство имеет достаточно фильтров из режиссеров, художественных руководителей, критиков, души самого художника. Это носители нравственности. Не надо делать вид, что власть — это единственный носитель нравственности и морали. Это не так.
Вообще, у власти столько соблазнов; вокруг нее столько искушений, что умная власть платит искусству за то, что искусство перед ней держит зеркало и показывает в это зеркало ошибки, просчеты и пороки этой власти. А не за то платит власть, как говорят нам наши руководители: «А вы тогда и делайте. Мы вам платим деньги, вы и делайте, что надо». А кто знает? Они будут знать, что надо? Кто нам будет говорить? Я сейчас слышу: «Это чуждые нам ценности. Вредно для народа». Это кто решает? Это они будут решать? Они вообще не должны вмешиваться. Они должны помогать искусству, культуре.
Собственно, я считаю, что нам надо объединиться. Еще раз говорю: нам надо объединиться. Нам надо плюнуть и на время забыть о наших художественных тонких рефлексиях по отношению друг к другу. Мне может сколько угодно не нравиться какой-то режиссер, но я костьми лягу, чтоб ему дали высказаться. Это я повторяю слова Вольтера вообще. Практически. Ну, потому что такие качества высокие человеческие у меня. Понимаете? А вообще, на самом деле, если не шутить, то мне кажется, это все поймут. Это нормально: будут несогласные, будут возмущенные.
В кои-то веки наши деятели театра встречаются с президентом. Это встречи такие — нечастые. Я бы сказал, декоративные. Но все-таки они происходят. И там можно решить какие-то серьезные вопросы. Нет. Почему-то и здесь начинаются предложения установить возможную границу трактовки классики. Ну зачем президенту-то устанавливать эту границу? Ну зачем его в эти дела… Он не должен вообще этого понимать. Он не понимает — и не нужно ему понимать. И вообще, зачем устанавливать эту границу? Кто на ней будет пограничником? Ну не надо это… Пусть ее трактуют… Кто-то будет возмущен — замечательно.
У нас вообще в театре происходит масса интереснейших вещей. И масса интересных спектаклей. Ну, масса — я называю, когда много. Я считаю, это хорошо. Разных, спорных, прекрасных! Нет, мы опять почему-то хотим… Мы друг на друга клевещем, доносим иногда — прямо вот так, ябедничаем. И опять хотим в клетку. В клетку-то зачем опять? «Чтоб цензура, давайте!» Не надо, не надо! Господи, что же мы утрачиваем и сами отказываемся от завоеваний? Что же мы иллюстрируем Федора Михайловича Достоевского, который говорил: «Только лиши нас опеки, мы тут же попросимся обратно в опеку». Ну что же мы? Ну неужели он такой гений, что и на нас настучал на тыщу лет вперед? Про наше, так сказать, раболепство.
Я предлагаю: ребята, нам нужно внятно высказаться по этому поводу. По поводу этих закрытий, а то мы молчим. Почему мы молчим все время? Закрывают спектакли, закрывают это… Запретили «Иисус Христос — суперстар». Господи! «Нет, кого-то это оскорбило». Да, оскорбит кого-то, и что?
И церковь наша несчастная, которая забыла, как ее травили, уничтожали священников, срывали кресты и делали овощехранилища в наших церквях. Она начинает действовать такими же методами сейчас. Значит, прав был Лев Николаевич Толстой, который говорил, что не надо соединяться власти с церковью, иначе она начинает не богу служить, а власть обслуживать. Что мы в большой степени наблюдаем.
И не надо (неразборчиво), что церковь будет возмущаться. Ну, ничего! Не надо сразу закрывать все. Или, если закрывают, надо реагировать на это. Нам вместе. Вот попытались там что-то сделать с Борей Мильграмом в Перми. Ну, вот как-то мы встали дыбом, многие. И вернули его на место. Представляете? Наша власть сделала шаг назад. Совершая глупость, сделала шаг назад и исправила эту глупость. Это потрясающе. Это так редко и нетипично. Мы сделали это. Вместе собрались и вдруг высказались.
Мне кажется, сейчас, в очень трудные времена, очень опасные, очень страшные; очень это похоже… Не буду говорить, на что. Но сами понимаете. Нам нужно вместе очень соединиться и очень внятно давать отпор этому.
24 октября руководитель театра «Сатирикон» Константин Райкин выступил на седьмом съезде Союза театральных деятелей России с большой речью против цензуры — и о борьбе государства «за нравственность в искусстве». Аудиозапись была опубликована в фейсбуке Ассоциации театральных критиков; «Медуза» публикует полную расшифровку речи Райкина.
Сейчас я буду говорить немножко взбалмошно, так сказать. Потому что я с репетиции, у меня еще вечерний спектакль, и я внутренне немножко сучу ножками — я привык заранее приходить в театр и готовиться к спектаклю, который сыграю. И еще как-то мне довольно сложно говорить спокойно на тему, на которую я хочу [сейчас говорить]. Во-первых, сегодня 24 октября — и 105 лет со дня рождения Аркадия Райкина, я вас всех поздравляю с этим событием, с этой датой. И, вы знаете, я вам так скажу. Папа, когда понял, что я стану артистом, учил меня одной вещи; он как-то в мое сознание вложил одну такую вещь, он называл это — цеховая солидарность. Это некая этика по отношению к занимающимся одним делом вместе с тобой. И, мне кажется, сейчас время про это вспомнить всем.
Потому что меня очень тревожат — я думаю, как и вас всех — те явления, которые происходят в нашей жизни. Эти, так сказать, наезды на искусство, на театр, в частности. Эти совершенно беззаконные, экстремистские, наглые, агрессивные, прикрывающиеся словами о нравственности, о морали, и вообще всяческими, так сказать, благими и высокими словами: «патриотизм», «Родина» и «высокая нравственность». Вот эти группки оскорбленных якобы людей, которые закрывают спектакли, закрывают выставки, нагло очень себя ведут, к которым как-то очень странно власть нейтральна — дистанцируется. Мне кажется, что это безобразные посягательства на свободу творчества, на запрет цензуры. А запрет цензуры — я не знаю, как кто к этому относится, а я считаю, что это величайшее событие векового значения в нашей жизни, в художественной, духовной жизни нашей страны… Это проклятие и многовековой позор вообще отечественной нашей культуры, нашего искусства — наконец, был запрещен.
И что сейчас происходит? Я сейчас вижу, как на это явно чешутся руки кого-то — это изменить и вернуть обратно. Причем вернуть обратно не просто во времена застоя, а еще в более давние времена — в сталинские времена. Потому что с нами разговаривают наши начальники непосредственные таким лексиконом сталинским, такими сталинскими установками, что просто ушам своим не веришь! Это говорят представители власти, мои непосредственные начальники, господин [первый заместитель министра культуры Владимир] Аристархов так разговаривает. Хотя его вообще надо переводить с аристархского на русский, потому что он говорит языком, которым просто стыдно, что от имени министерства культуры так человек разговаривает.
Мы сидим и слушаем это. Мы чего — не можем как-то высказаться все вместе?
Я понимаю, у нас довольно разные традиции, в нашем театральном деле — тоже. Мы очень разобщены, мне кажется. Мы достаточно мало интересуемся друг другом. Но это полбеды. Главное, что есть такая мерзкая манера — клепать и ябедничать друг на друга. Мне кажется, это просто сейчас недопустимо! Цеховая солидарность, как меня папа учил, обязует каждого из нас, работника театра — артиста, режиссера ли, — не говорить в средствах массовой информации плохо друг о друге. И в инстанциях, от которых мы зависим. Ты можешь сколько угодно быть не согласным творчески с каким-то режиссером, артистом — напиши ему смску злобную, напиши ему письмо, подожди его у подъезда, скажи ему. Но не надо в это вмешивать средства массовой информации, и делать это достоянием всех. Потому что наши распри, которые обязательно будут, будут, творческое несогласие, возмущение — это нормально. Но когда мы заполняем этим газеты и журналы, и телевидение — это на руку только нашим врагам. То есть тем, кто хочет прогнуть искусство под интересы власти. Маленькие конкретные идеологические интересы. Мы, слава богу, от этого освободились.
Я помню: мы все родом из советской власти. Я помню этот позорный идиотизм! Это причина, единственная, по которой я не хочу быть молодым, не хочу вернуться туда опять, эту мерзкую книжку читать. А меня заставляют читать эту книжку опять. Потому что словами о нравственности, Родине и народе, и патриотизме прикрываются, как правило, очень низкие цели. Не верю я этим группам возмущенных и обиженных людей, у которых, видите ли, религиозные чувства оскорблены. Не верю! Верю, что они проплачены. Так что — это группки мерзких людей, которые борются незаконными мерзкими путями за нравственность, видите ли.
Когда мочой обливают фотографии — это что, борьба за нравственность, что ли? Вообще не надо общественным организациям бороться за нравственность в искусстве. Искусство имеет достаточно фильтров из режиссеров, художественных руководителей, критиков, души самого художника. Это носители нравственности. Не надо делать вид, что власть — это единственный носитель нравственности и морали. Это не так.
Вообще, у власти столько соблазнов; вокруг нее столько искушений, что умная власть платит искусству за то, что искусство перед ней держит зеркало и показывает в это зеркало ошибки, просчеты и пороки этой власти. А не за то платит власть, как говорят нам наши руководители: «А вы тогда и делайте. Мы вам платим деньги, вы и делайте, что надо». А кто знает? Они будут знать, что надо? Кто нам будет говорить? Я сейчас слышу: «Это чуждые нам ценности. Вредно для народа». Это кто решает? Это они будут решать? Они вообще не должны вмешиваться. Они должны помогать искусству, культуре.
Собственно, я считаю, что нам надо объединиться. Еще раз говорю: нам надо объединиться. Нам надо плюнуть и на время забыть о наших художественных тонких рефлексиях по отношению друг к другу. Мне может сколько угодно не нравиться какой-то режиссер, но я костьми лягу, чтоб ему дали высказаться. Это я повторяю слова Вольтера вообще. Практически. Ну, потому что такие качества высокие человеческие у меня. Понимаете? А вообще, на самом деле, если не шутить, то мне кажется, это все поймут. Это нормально: будут несогласные, будут возмущенные.
В кои-то веки наши деятели театра встречаются с президентом. Это встречи такие — нечастые. Я бы сказал, декоративные. Но все-таки они происходят. И там можно решить какие-то серьезные вопросы. Нет. Почему-то и здесь начинаются предложения установить возможную границу трактовки классики. Ну зачем президенту-то устанавливать эту границу? Ну зачем его в эти дела… Он не должен вообще этого понимать. Он не понимает — и не нужно ему понимать. И вообще, зачем устанавливать эту границу? Кто на ней будет пограничником? Ну не надо это… Пусть ее трактуют… Кто-то будет возмущен — замечательно.
У нас вообще в театре происходит масса интереснейших вещей. И масса интересных спектаклей. Ну, масса — я называю, когда много. Я считаю, это хорошо. Разных, спорных, прекрасных! Нет, мы опять почему-то хотим… Мы друг на друга клевещем, доносим иногда — прямо вот так, ябедничаем. И опять хотим в клетку. В клетку-то зачем опять? «Чтоб цензура, давайте!» Не надо, не надо! Господи, что же мы утрачиваем и сами отказываемся от завоеваний? Что же мы иллюстрируем Федора Михайловича Достоевского, который говорил: «Только лиши нас опеки, мы тут же попросимся обратно в опеку». Ну что же мы? Ну неужели он такой гений, что и на нас настучал на тыщу лет вперед? Про наше, так сказать, раболепство.
Я предлагаю: ребята, нам нужно внятно высказаться по этому поводу. По поводу этих закрытий, а то мы молчим. Почему мы молчим все время? Закрывают спектакли, закрывают это… Запретили «Иисус Христос — суперстар». Господи! «Нет, кого-то это оскорбило». Да, оскорбит кого-то, и что?
И церковь наша несчастная, которая забыла, как ее травили, уничтожали священников, срывали кресты и делали овощехранилища в наших церквях. Она начинает действовать такими же методами сейчас. Значит, прав был Лев Николаевич Толстой, который говорил, что не надо соединяться власти с церковью, иначе она начинает не богу служить, а власть обслуживать. Что мы в большой степени наблюдаем.
И не надо (неразборчиво), что церковь будет возмущаться. Ну, ничего! Не надо сразу закрывать все. Или, если закрывают, надо реагировать на это. Нам вместе. Вот попытались там что-то сделать с Борей Мильграмом в Перми. Ну, вот как-то мы встали дыбом, многие. И вернули его на место. Представляете? Наша власть сделала шаг назад. Совершая глупость, сделала шаг назад и исправила эту глупость. Это потрясающе. Это так редко и нетипично. Мы сделали это. Вместе собрались и вдруг высказались.
Мне кажется, сейчас, в очень трудные времена, очень опасные, очень страшные; очень это похоже… Не буду говорить, на что. Но сами понимаете. Нам нужно вместе очень соединиться и очень внятно давать отпор этому.
admin 12:30 07.11.2016
Дорогой Константин Аркадьевич! Хочу поздравить Вас с Вашим недавним выступлением и выразить Вам свою полную поддержку. И еще хотел бы просить Вас не обращать внимания на окрики и оговоры тех, кто почему-то считает себя голосом народа. Оставляю в стороне то, что голос народа далеко не всегда достоин уважения: немецкий народ поддерживал Гитлера, советский народ требовал «врагам народа» собачьей смерти, хотя эти люди ни в чем не были виноваты. История показывает, что власть, если того захочет, поворачивает народ именно туда, куда ей, власти, надо. И народ совсем плохой судья, когда речь идет об искусстве. Вспомните, как шельмовали великих Прокофьева и Шостаковича, Пастернака и Ахматову при полной и весьма горячей поддержке народа.
Нынешние радетели за так называемую чистоту нравов, те, которые с возмущением кричат об оскорблении чувств верующих христиан, мусульман и прочее, ничем не отличаются от фанатичных членов ИГИЛа (организации, запрещенной в РФ), которые, к возмущению всего мира, разрушали и разрушают уникальные памятники старины, потому что они, эти памятники, оскорбляют их религиозную веру. Это варвары, не больше и не меньше. Страшно подумать, что нынешние «борцы» за нравственность сделали бы, если бы пустили их в Лувр, в Античный музей Афин, в Уффици, где полно картин и статуй обнаженных мужчин и женщин, и даже детей с вполне видимыми вторичными половыми признаками.
На самом деле, в Ваших критиках и противниках говорит неграмотность, комплекс неполноценности, жажда разрушения и полное отсутствие толерантности ко всему, что им не по душе.
Еще раз поздравляю Вас, одного из немногих художников, у кого хватило мужества назвать вещи своими именами.
Искренне Ваш,
В. Познер
Нынешние радетели за так называемую чистоту нравов, те, которые с возмущением кричат об оскорблении чувств верующих христиан, мусульман и прочее, ничем не отличаются от фанатичных членов ИГИЛа (организации, запрещенной в РФ), которые, к возмущению всего мира, разрушали и разрушают уникальные памятники старины, потому что они, эти памятники, оскорбляют их религиозную веру. Это варвары, не больше и не меньше. Страшно подумать, что нынешние «борцы» за нравственность сделали бы, если бы пустили их в Лувр, в Античный музей Афин, в Уффици, где полно картин и статуй обнаженных мужчин и женщин, и даже детей с вполне видимыми вторичными половыми признаками.
На самом деле, в Ваших критиках и противниках говорит неграмотность, комплекс неполноценности, жажда разрушения и полное отсутствие толерантности ко всему, что им не по душе.
Еще раз поздравляю Вас, одного из немногих художников, у кого хватило мужества назвать вещи своими именами.
Искренне Ваш,
В. Познер
admin 15:08 29.11.2016
Андрей Звягинцев высказался о цензуре и "госзаказе" в искусстве
Российский режиссер и сценарист Андрей Звягинцев ответил на слова пресс-секретаря президента Дмитрия Пескова о том, что если государство дает деньги на создание произведения, то оно имеет право выбрать тему.
"Совершенно очевидно, что в пространство культурной жизни страны цензура вошла в полный рост. Отрицать это может только лжец или невежда. Запрет спектакля, запрет выставки, запрет публикации текста – все это и есть цензура", – пишет Звягинцев.
В понедельник, 24 октября, художественный руководитель театра "Сатирикон" Константин Райкин выступил на съезде Союза театральных деятелей России с речью о цензуре и борьбе государства "за нравственность в искусстве". Он заявил, что государство вмешивается в работу деятелей искусства под предлогом финансирования учреждений культуры, и призвал "не делать вид, что власть – это единственный носитель нравственности и морали". В Кремле, комментируя эти высказывания, назвали цензуру "недопустимой", однако заявили, что ее не следует путать с "госзаказом". По словам пресс-секретаря президента России, если государство выделяет средства на то или иное произведение искусства, то оно вправе обозначать тему.
Звягинцев считает, что ситуация в экономике сейчас такова, что практически вся культурная жизнь России зависит от чиновников, поскольку почти ни один проект не создается без участия государства, а соответственно, всех их можно назвать "госзаказом". При этом, по словам Звягинцева, чиновники убеждены, что деньги, на которые они "заказывают свои агитки", принадлежат им, хотя берут их у народа.
Режиссер также обратил внимание, что Песков не стал комментировать слова Райкина о "чудовищных выходках людей, публично ломающих скульптуры и обливающих мочой фотографии". По мнению Звягинцева, государство предпочитает всего этого не замечать, так как активность этих "блюстителей нравственности и есть истинный госзаказ".
В конце колонки Звягинцев рассказывает историю о своем сыне, который до 7 лет жил без телевизора. Но уже после первой недели обучения в школе он узнал, кто такой Путин и что Путин "хороший и добрый". "Вот это и есть госзаказ: вместо объективных знаний – идеология, вместе с писанием закорючек – пропаганда", – заключает режиссер.
Российский режиссер и сценарист Андрей Звягинцев ответил на слова пресс-секретаря президента Дмитрия Пескова о том, что если государство дает деньги на создание произведения, то оно имеет право выбрать тему.
"Совершенно очевидно, что в пространство культурной жизни страны цензура вошла в полный рост. Отрицать это может только лжец или невежда. Запрет спектакля, запрет выставки, запрет публикации текста – все это и есть цензура", – пишет Звягинцев.
В понедельник, 24 октября, художественный руководитель театра "Сатирикон" Константин Райкин выступил на съезде Союза театральных деятелей России с речью о цензуре и борьбе государства "за нравственность в искусстве". Он заявил, что государство вмешивается в работу деятелей искусства под предлогом финансирования учреждений культуры, и призвал "не делать вид, что власть – это единственный носитель нравственности и морали". В Кремле, комментируя эти высказывания, назвали цензуру "недопустимой", однако заявили, что ее не следует путать с "госзаказом". По словам пресс-секретаря президента России, если государство выделяет средства на то или иное произведение искусства, то оно вправе обозначать тему.
Звягинцев считает, что ситуация в экономике сейчас такова, что практически вся культурная жизнь России зависит от чиновников, поскольку почти ни один проект не создается без участия государства, а соответственно, всех их можно назвать "госзаказом". При этом, по словам Звягинцева, чиновники убеждены, что деньги, на которые они "заказывают свои агитки", принадлежат им, хотя берут их у народа.
Режиссер также обратил внимание, что Песков не стал комментировать слова Райкина о "чудовищных выходках людей, публично ломающих скульптуры и обливающих мочой фотографии". По мнению Звягинцева, государство предпочитает всего этого не замечать, так как активность этих "блюстителей нравственности и есть истинный госзаказ".
В конце колонки Звягинцев рассказывает историю о своем сыне, который до 7 лет жил без телевизора. Но уже после первой недели обучения в школе он узнал, кто такой Путин и что Путин "хороший и добрый". "Вот это и есть госзаказ: вместо объективных знаний – идеология, вместе с писанием закорючек – пропаганда", – заключает режиссер.
Izzy 17:25 29.11.2016
Вот если бы за доносы платили... я бы вот даже сам на себя бы написал :о))))
Жадность - она сила по-сильней доносительства :о) И "пред собою чист, как лист бумаги, на котором хочешь сам на себя написать донос ради вознаграждения" :о)
Жадность - она сила по-сильней доносительства :о) И "пред собою чист, как лист бумаги, на котором хочешь сам на себя написать донос ради вознаграждения" :о)
851 06:42 30.11.2016
не читал но осуждаю!
да где они ценнзуру то нашли.. если ТВ смотреть никакой там цензуры нет... гонят всякую муть... вчера знакомая рассказывала как в театр ходила,а там на сцене почти чпокались... и де у нас цензура?)))
да где они ценнзуру то нашли.. если ТВ смотреть никакой там цензуры нет... гонят всякую муть... вчера знакомая рассказывала как в театр ходила,а там на сцене почти чпокались... и де у нас цензура?)))
сосед 07:26 30.11.2016
А что за постановка?И в каком театре?)
Izzy 07:29 30.11.2016
Сообщение от 851:
не читал но осуждаю!
да где они ценнзуру то нашли.. если ТВ смотреть никакой там цензуры нет... гонят всякую муть... вчера знакомая рассказывала как в театр ходила,а там на сцене почти чпокались... и де у нас цензура?)))
"Кино и цирк - для нашего народа - важнейшее из искусств" (с) В.И. Ленин не читал но осуждаю!
да где они ценнзуру то нашли.. если ТВ смотреть никакой там цензуры нет... гонят всякую муть... вчера знакомая рассказывала как в театр ходила,а там на сцене почти чпокались... и де у нас цензура?)))
За дословность не ручаюсь, но Ильич так, кажись, ляпнул. С тех пор - ни хера не поменялось. Единицы способны хоть как-то трезво оценивать события в культуре, остальным подавай "Дом-2" и прочий "КВН". Покуда вся страна зырит "кулинарные битвы" и прочую блевотину из зомбоящика, параллельно уткнувшись в свои "соц.сети", ставя "лайки-дизлайки", инстаграммы и иную поеботину - умные люди (от культуры) - видят все это и прямо и говорят: это и есть та политика, что заказывает государство. Вот о чем Райкин глаголил. Ну а "доносительство" - это просто вот засланные казачки-провокаторы "информируют кого нужно" и "провоцируют кому нужно". Это его выбесило.
851 07:37 30.11.2016
Сообщение от сосед:
А что за постановка?И в каком театре?)
да москвичи приехали с какойто фигней... А что за постановка?И в каком театре?)
Дон Изя а сами то они эти интеллигенты не доносчики чтоли))) в Союзе они ж друг на друга писали.. а потмо все дружно на Иосифа Виссарионовича свалили
Grillman 10:07 30.11.2016
Навскидку могу привести тренды:
1. Бешено плодиться, сериал "Папины дочки". При этом намекается, что каждое чадо де будет яркой индивидуальностью, а не унылым говном, что вероятнее. Недавно посмотрел одну серию, так там Даша-гот стала вся семейная, родила, бытовуха прет, колесо Сансары сделало ещё один круг, в общем.
2. Плодиться не абы с кем, а с приезжими с ближнего зарубежья. Утверждается, что они классные по телеку (во всех сериалах присутствуют этот обязательный элемент, обязательно деловой решала, с которым надежно) и вк (паблики для неустоявшихся пёзд, где на картинках огромные букеты роз преподносятся именно разбогатевшими на плитке Джамшутами).
3. Призывы населению разбираться как-нибудь самим. А именно: девчонкам надо идти в проститутки или, на худой конец, вебкам-моделями (сериал "Ольга"), парням идти в качалку, закупиться оружием и тоже как-то где-то (абсолютно все мужское кино, снятое в России, плюс паблики для дебилов типа "Брат за брата"). Старшему поколению достались колдуны и гадалки ("Битва экстрасенсов"). Сами, сами, ребят.
4. Верить непонятно во что, смесь православия, цитат из пацанских пабликов и личного опыта драки "двор-двор", "школа-школа" (Миша Маваши и прочие).
5. Терпимость к Джамшутам, опять. Ради такого дела пафосного Тимати посадили за руль Лады. Смотрите, какой он прикольный и весёлый. А трахайтесь в Ладе.
6. Истерически позитивить на фоне полнейшего пиздеца нас научат йоги-хуёги и передачи про красивую жизнь ("Орёл и решка"). Не нравится в России, детка, вали за бугор, там тебе можно разжиться на 100 баксов, не ссы.
7. Малаховы нужны хз для чего, это уже выбор населения, охохо.
Ни слова про космос, робототехнику и прогрессивную медицину вы не услышите.
1. Бешено плодиться, сериал "Папины дочки". При этом намекается, что каждое чадо де будет яркой индивидуальностью, а не унылым говном, что вероятнее. Недавно посмотрел одну серию, так там Даша-гот стала вся семейная, родила, бытовуха прет, колесо Сансары сделало ещё один круг, в общем.
2. Плодиться не абы с кем, а с приезжими с ближнего зарубежья. Утверждается, что они классные по телеку (во всех сериалах присутствуют этот обязательный элемент, обязательно деловой решала, с которым надежно) и вк (паблики для неустоявшихся пёзд, где на картинках огромные букеты роз преподносятся именно разбогатевшими на плитке Джамшутами).
3. Призывы населению разбираться как-нибудь самим. А именно: девчонкам надо идти в проститутки или, на худой конец, вебкам-моделями (сериал "Ольга"), парням идти в качалку, закупиться оружием и тоже как-то где-то (абсолютно все мужское кино, снятое в России, плюс паблики для дебилов типа "Брат за брата"). Старшему поколению достались колдуны и гадалки ("Битва экстрасенсов"). Сами, сами, ребят.
4. Верить непонятно во что, смесь православия, цитат из пацанских пабликов и личного опыта драки "двор-двор", "школа-школа" (Миша Маваши и прочие).
5. Терпимость к Джамшутам, опять. Ради такого дела пафосного Тимати посадили за руль Лады. Смотрите, какой он прикольный и весёлый. А трахайтесь в Ладе.
6. Истерически позитивить на фоне полнейшего пиздеца нас научат йоги-хуёги и передачи про красивую жизнь ("Орёл и решка"). Не нравится в России, детка, вали за бугор, там тебе можно разжиться на 100 баксов, не ссы.
7. Малаховы нужны хз для чего, это уже выбор населения, охохо.
Ни слова про космос, робототехнику и прогрессивную медицину вы не услышите.
Izzy 14:22 30.11.2016
Сообщение от 851:
да москвичи приехали с какойто фигней...
Дон Изя а сами то они эти интеллигенты не доносчики чтоли))) в Союзе они ж друг на друга писали.. а потмо все дружно на Иосифа Виссарионовича свалили
Дык Райкин про то и говорил, что доносительство даже в этой среде (ихней) - процветает. Увы, старик, но - он просто "снял очки". Как уж смог. да москвичи приехали с какойто фигней...
Дон Изя а сами то они эти интеллигенты не доносчики чтоли))) в Союзе они ж друг на друга писали.. а потмо все дружно на Иосифа Виссарионовича свалили
А И.В.С. - вообще теперь кругом виноват. Я его не обеляю, но и валить все на него, да еще и под эгидой: "не мы такие - нас И.В.С заставил" - глупо, на мой взгляд. Сели бы тогда, как в начале прошлого века на "философский теплоход" и улепетнули, погибли бы "смертью храбрых" в конце-концов. Но не-е-еет: бабки, видимо, и тут жопку греют. По-сему - только избранные и могут рот раскрывать, а остальные - или стучать или молчать.
© 2021 "DONNSK.LIVE - Клуб любителей индивидуалок"