[admin]

Я просто избалованный мужчина
В желаньях не изведавший узды.
Пресыщенность, тому видать причина,
Что и пизда мне стала «до пизды».

И хуй стоит, и девочки довольны,
И голубых чураюсь чудачков,
Да только вот, в фантазиях фривольных
На царском месте – блядское очко

Блазнится мне всегда одно и то же:
Избранница, изогнута змеёй,
Растягивает булки и … о, боже!
Во всей красе, мечта передо мной.

Слюну пустив, проскальзываю тесно
И глубоко, как в анаконду кроль,
С той разницей, что он — деталь процесса,
А я – пружина, стало быть – король!

И власть моя, так по-сердцу дивчине,
Что та, вспотев и кипятком спустив,
На плачущей от счастья мандолине
Не устаёт наяривать мотив…

Теперь пора! Устроив взрыв ей в сраке,
Скорее в душ, смывать следы клоаки.

Она потрогала его мошонку, кончиками пальчиков, нокоточками, пощекотала шарпейную поверхность. Он подложил подушку себе под голову, расслабился. Член еще не встал, но уже слегка нахарахорился, предвкушал. Язык, змеиная ленточка, прокатился по подтянутым яичкам, уже каменным, готовым выполнять свою роль. Необрезанная головка покоилась в кожаном мешочке плоти, еще не раскрасневшаяся, еще не раззалупленная. Минет начинался. Ее рука, нежная, бархатная, обхватила член. Шелково вздрочнув, она погрузила его себе в рот. Он любил этот момент, его еще маленький, небоевой хуй в ее огромном, теплом и влажном рте. Как ребенок в утробе. Терпкие вращательные движения ее шершавого языка, как всегда, потихоньку, вздыбляли его фаллос. Места во рту становилось все меньше.
Ее оральные фрикции отличались разнообразием. Иногда, она, не касаясь губами, долбилась уже огрубевшей залупой себе в горло. Борясь с тошнотой, она пробивала стенку горловых связок и погружала головку в плотные тиски своей плоти. Он урчал, как кот, выгибался телом, пытаясь задержать это мгновение. Иногда, она очень быстро пульсировала над его залупой, слегка касаясь члена кольцом своих губ. Эти точные неглубокие касания приводили его в исступление. Он сжимался, как мышца, хотел кричать, но не мог выдавить ни звука. Иногда она глубоко заглатывала его хуй. Плотным вакуумным насосом сжимались ее еще недавно мягкие губы. Она высасывала из его одервеневшего кола его хуевую энергию. Этот момент доставлял ему мистическое удовольствие – ему казалось, что еще чуть-чуть и член превратится в обезвоженный лепесток, такое давление удавалась создавать ей своим ртом. Иногда, устав, она пускала в дело свои руки. Хитрыми движениями, как карточный фокусник, она гоняла по кругу его влажную от слюней залупу. Он открывал глаза и смотрел на это действо, но никогда не мог понять магию ее ладони.
Кончал он всегда одинаково, схватив ее голову двумя руками, он резким кавалерийским движением насаживал ее на свой хуй. Он всегда кричал. А она.. Она, за двадцать пять лет совместной жизни, так и не узнала вкуса его спермы.

[Lubovnik]

Душевно