Где-то в Меланезии, посреди джунглей стоят соломенные модели самолетов, мужское население острова сосредоточенно марширует с деревянными ружьями. Тела островитян разрисованы под военную форму – с яркими «погонами» и «пуговицами». На другом острове, за много сотен километров, люди выбрасывают бумажные деньги в море, ожидая, что они вернутся золотым дождем с небес. На третьем – колдун в белой маске ворожит, вглядываясь в морскую даль, стараясь наколдовать грузовой корабль с бесплатными товарами для островитян. На четвертом – жители шепчут послания для духов в деревянную модель кассетного магнитофона.

Это – не постмодернистские перформансы, а зарисовки из жизни феномена, известного как «культы карго». «Культы карго» – собирательное название для целой группы причудливых религий, сложившихся на Папуа-Новой Гвинее, на островах Меланезии, в некоторых других традиционных племенных сообществах в результате контактов с европейской цивилизацией. Вернее – как следствие искаженной интерпретации ее проявлений, парадоксально наложившейся на местные верования. Они разнообразны и разрозненны: в конце 1950-х, во время наибольшего расцвета подобных культов, их насчитывалось более 70.

Классическую схему их возникновения великолепно демонстрируют события, произошедшие на островах Танна и Эфате (острова Вануату, они же Новые Гебриды) во время второй мировой войны.

В один прекрасный день сюда прибыли военнослужащие США, чтобы развернуть «аэродром подскока» для бомбардировщиков. Солдаты и офицеры наладили электрогенераторы, поставили ангары и палатки, разбили плац, расчистили и разметили посадочные полосы, на которых вскоре появились самолеты. Местное население привлекали к работе, оплачивая услуги консервами и инструментами, оказывая фельдшерскую помощь.

Как это выглядело с точки зрения островитян? Прилетели на остров не то гигантские предметы, не то живые существа. Вышедшие из них люди с утра до ночи проводили непонятные ритуалы, маршировали и устраи­вали переклички. Они вырубали деревья, строили не­обычные дома. На их территории горели магические огни – без дыма и без хвороста. Откуда-то с неба на них валились огромные упаковки с волшебными грузами. Пришельцы раздавали непривычную пищу, одежду, исцеляли больных, дарили чудесные подарки – ножи, пилы, зажигалки, пустые канистры. Общий смысл их деятельности неясен, но щедрость на острове всегда высоко ценилась – и чужаки пользовались уважением. Жизнь явно становилась лучше, а все замечательные вещи пришельцы получали с неба, называя их «карго» (груз).

Затем по непонятным причинам доброжелательные чужаки сели в своих железных птиц и исчезли в небе. Брошенный военный городок ветшал. Идиллия кончилась – а вместе с ней иссяк поток драгоценных товаров. Из попыток понять, почему началось и закончилось благоденствие, и как-то вернуть золотое время – и рождался культ карго.

Все рассуждения островитян, в сущности, строго логичны, достаточно понять предпосылки. Во-первых, на острове бытовал древний тотемический культ предков: они заботятся о потомках, охраняют их. Во-вторых, ни один островитянин не видел, чтобы пришельцы сами изготавливали ножи, ботинки или канистры. Следовательно, предметы эти имеют потустороннее происхождение и, скорее всего, присланы, на радость островитянам, их благодетельными предками.

У пришельцев эти полезные вещи оказались в результате магических ритуалов и манипуляций с непонятными предметами. Почему пришельцы делились грузами? Вероятно, осознавали право островитян на посылки от предков – хотя бы на часть! (Здесь находится «точка роста» для агрессивных разновидностей подобных культов.)

Почему грузы перестали прибывать? Возможно, островитяне как-то прогневили предков. Можно ли вернуть все на круги своя? Вероятно, да. Здесь и начинается великое разнообразие вариантов культа, на разных островах и у разных народов. Чтобы предки смилостивились и снова послали своих представителей с подарками, население начинает действовать. Нужно поддерживать ритуальную видимость жизни на брошенном аэродроме. Это – магическое место, и здесь нужно выполнять обряды – так же, как это делали пришельцы. На приготовленное, насиженное, освященное место они непременно вернутся. Эти обряды и составляют внешнюю сторону любого культа карго.

Посадочные полосы по­среди джунглей регулярно расчищались. По вечерам на них разжигали костры. Из соломы и веток сооружали «модели» самолетов. Проводили церемонии-марши. Полуобнаженные те­ла марширующих были раскрашены – охрой, растительными красками – под военную форму, с «погонами», «пуговицами», «ремнями», украшены амулетами – бережно хранимыми деталями амуниции. В соломенной хижине сидел «радист» с «наушниками» и веточкой-антенной на голове.

Но самолеты не прилетали. В схеме возникновения культа проступает главная его черта: странное поведение адептов на самом деле возникало в результате стройных рассуждений на основе доступной информации. В истории культов карго немало поразительных примеров подобной логики – безупречной, несмотря на абсурдность ее плодов.

Сталкиваясь с многочисленными новыми культами, попавшими в поле зрения науки после второй мировой войны, антропологи обнаружили, что явление это возникло еще в конце XIX века – гораздо раньше, чем первые самолеты появились в Меланезии. Но имя у него возникло не сразу.

«Прародиной» культов карго считается северо-восточное побережье Папуа-Новой Гвинеи. Именно здесь их последователи накопили богатую историю взаимодействия с «культу­рой белых», здесь данные культы наиболее устойчивы и хорошо описаны.

В конце XIX – начале ХХ века в эти отдаленные земли стали прибывать европейцы. Разделы зон влияния, сменявшие друг друга английская, немецкая, австралийская администрация… К островам Меланезии устремилось христианские миссионеры. Интерпретация их проповедей в русле древних культов дала, пожалуй, самые невероятные примеры культа карго.

Итак, белые пришельцы (для изолированного мирка практически инопланетяне) были источником удивительных подарков. С ними появились чудесные, полезные грузы, которые так и называли – «карго». Миссионеры строили церкви, часовни и настойчиво требовали от папуасов принятия их мироощущения. Однако тех живо интересовали карго и не очень занимала еще одна версия происхождения мира. Поэтому они были весьма, если можно так выразиться, веротерпимы – но при этом достаточно корыстны по отношению к чужакам, точнее, к источнику их благосостояния. Проповеди они воспринимали по-своему, и эти трактовки могли бы сильно озадачить миссионеров, будь они повнимательнее. Но те были озабочены количеством обращенных, а не анализом ­интерпретаций.

Островитяне с удовольствием слушали рассказы о Рае, узнавая в них посмертное обиталище собственных предков. Рай выглядел весьма убедительно, даже привлекательно: праздность и изобилие – это хорошо. Чтобы попасть в Рай, все миссионеры, прежде всего, советовали усердно трудиться. Это уже выглядело подозрительно. Ведь ни один миссионер сам не сделал на их глазах ни одной стеклянной бусины, не выковал ни одного топора. Они лишь открывали ящики и мешки с полезными грузами. Следовательно, труд вовсе не ведет к благоденствию и не способствует получению карго! Вероятно, белые лукавят – но зачем? И откуда они получают грузы?

Колонизаторы отвечали на этот вопрос, рассказывая о больших поселениях белых. Действительно, в гавани Новой Гвинеи в начале ХХ века стали заходить пароходы из той же Австралии.

Редкие путешественники-папуасы, в основном с южного побережья Новой Гвинеи, в свою очередь, побывали в Австралии и обнаружили, что как раз самые богатые белые, с их точки зрения, вовсе не работали: не изготавливали одежды, не строили домов. Следовательно, не работа дает доступ к вожделенным грузам, а предложение трудиться – ложный след для простаков. Коварство белых следовало разгадать.

Ответ

Папуасы соглашались принять христианство, но с тайным намерением выведать, где находится настоящий источник чудесных предметов. Они отправляли делегации в миссии, требуя раскрыть «секрет карго» – хотя бы в награду за долготерпение. Тщетно! И к 1930-м годам сформировалось твердое убеждение: белые – это циничные самозванцы. На самом деле, грузы посылают предки самих папуасов, а европейцы перехватывают и присваивают их, делясь с законными адресатами лишь незначительной их частью. С распространением грамотности в прибрежных районах Новой Гвинеи многим стало даже понятно, как это делается технически: самозванцы попросту переклеивают бирки!

Началась длинная череда восстаний и бунтов – местное население требовало выдавать посылки от предков в полном объеме. Колониальная администрация пыталась замирить недовольных по классическому сценарию – раздачей гуманитарных грузов. Но это лишь ухудшало положение, так как лишний раз убеждало местных жителей в том, что грузы действительно присвоены. И если на администрацию как следует надавить, она нехотя, но все же делится тем, что ей не принадлежит. Целые деревни наотрез отказывались работать, даже обрабатывать собственные плантации, веря, что призывы к труду – ложь и следует поступать как раз наоборот. Они забивали немногочисленных свиней (если перетерпеть несколько голодных дней, эти свиньи вернутся с неба), строили временные шалаши на кладбищах. Они ожидали Золотого Века. Голод и бунты приводили к новой волне гуманитарной помощи, и ситуация окончательно заходила в тупик.

Что до христианской картины мира, в сознании островитян она продолжала трансформироваться, и весьма удивительным образом. По местным версиям, Бог-Творец, создав землю, снабдил первых людей большими ящиками, набитыми банками тушенки, упаковками спичек и мешками риса, но потом разгневался и отобрал дары. Это он дал предку-папуасу по имени Ной корабль с провиантом, и его сын по имени Хам за неповиновение и грубость был высажен на Новую Гвинею. Именно от него произошли новогвинейцы.

Дальше – больше. Из деревни в деревню передавался слух, что Иисус Христос, стремившийся загладить ошибку Хама, был схвачен миссионерами (по некоторым версиям, еще и «евреями», о которых на острове ничего не знали, но они упоминались в Новом Завете) и томится в плену у австралийской администрации где-то неподалеку от Сиднея. На южном побережье острова зазвучали призывы к его освобождению.

В годы перед второй мировой войной какая-то внешняя информация через радио и газеты все же доходила до местных жителей, причудливо искажаясь в пересказах и домыслах. Местные пророки сообщали, что в мире начинается война и скоро на острове высадится настоящая армия предков. Они напрямую доставят положенные карго и пойдут войной на злокозненных австралийцев. Они освободят Пленника, и наступит Золотой Век. Предков узнать легко: они же все-таки покойники, а поэтому непохожи на живых сородичей – изжелта-бледны, у них узкие, припухшие глаза, и даже язык их не всегда понятен.

И вот в декабре 1942 года на Новой Гвинее высаживаются японцы. Население встречает их с необъяснимым восторгом…

Когда союзные войска одержали победу, многие деревенские пророки были расстреляны за помощь японцам. Местные власти и представить себе не могли истинных причин прояпонских настроений папуасов. Как и те – ошибочно толковали действия белых...

К концу войны островитяне окончательно утратили доверие к любому белому человеку. Здесь – но не на Новых Гебридах, или архипелаге Бисмарка, или Соломоновых островах: там история распорядилась иначе.

На острове Танна, о котором мы рассказывали вначале, военизированный культ обрел собственное божество по имени Джон Фрум. О его земной жизни мало что известно. В сознании большинства адептов он – американец, есть версия, что его имя – искаженная реплика американских джи-ай, высадившихся здесь во время второй мировой: «I’m John, from America». Впрочем, на острове еще в начале 1940-х наблюдалось религиозное брожение умов, даже имя «Джон Фрум» уже знали – вероятно, новый культ как-то слился с более ранними.
Точно известно одно: Д. Ф. вернется на остров 15 февраля неведомого года, выйдя из жерла вулкана Ясур во главе неисчислимой армии усопших предков, и принесет мир, продукты, холодильники и благоденствие. Каждый год в этот день на острове проходят красочные шествия: разрисованные торсы, плетеные травяные шлемы, деревянные автоматы. И американские флаги. Ведь в составе американского десанта были чернокожие военные – а это многое меняло. Островитяне увидели в них «своих», которым, тем не менее, цвет кожи нисколько не мешал быть причастными к Великой Раздаче Карго, – и местная версия «американской мечты» окончательно оформилась. В 1957 году поселок Сульфур-Бей поднял на колокольне американский флаг, официально объявив о новой религии.

Спустя 30 лет, в 1987 году, словно в награду за веру, приверженцы культа получили посылку от своего божества. По региону пронесся ураган, и на остров поступили палатки, продовольствие, медикаменты. Помощь была собрана в США, на ящиках значилось: «От американского народа». Никакая сила в мире не смогла бы доказать островитянам, что эти дары – не от их божества. Как выразился один из них, объясняя добровольцам-спасателям преимущества «религии Джона Фрума» над христианством: «Христианам их Бог ничего не посылает уже 2000 лет, а даров от Джона Фрума пришлось ждать совсем недолго…»

В тех же местах бытует «англоманский» культ принца Филиппа, герцога Эдинбургского. А в 1968 году на архипелаге Бисмарка внезапно возникло почитание американского президента Линдона Джонсона. Он выступал за прекращение войны во Вьетнаме, прославился как поборник мира и однажды посетил острова архипелага. Уже после отставки Джонсона туземный проповедник с острова Лавонгай (Нью-Ганновер), сообщил землякам, что такой хороший президент наверняка знал секрет появления чудесных карго. Островитяне перестали платить налоги австралийской администрации, собрали за несколько лет около 70 тысяч долларов (громадная, по местным меркам, сумма) и стали забрасывать Вашингтон письмами с просьбой продать им мудрого президента. Сделка не состоялась, и подробности переписки, увы, неизвестны.

Вернемся на Новую Гвинею, которую мы оставили в самом конце Второй Мировой. Здесь тоже были проамериканские культы, правда, не такие массовые. Так, уже в 1950-е годы, некоторые пророки заметили, что большое число карго поступает из Америки. Скорее всего, в этой отдаленной стране и проживают предки-благодетели, догадался пророк Йаливан из местечка Уеуак, близ горы Туру. И вольно ж было американским землемерам из ООН поставить в 1962 году триангуляционный знак на вершине этой горы! В 1971 году толпа, ведомая пророком, после молитвенных бдений отправилась рыть подкоп под знаком, которым белые, очевидно, пометили точку материализации американских грузов-карго. Не обнаружив, разумеется, ничего ценного, собравшиеся решили, что белые успели перепрятать ящики.

Послевоенные годы Папуа-Новой Гвинеи – это время Ут­вер­ждения здесь местного пророка Йали, который до сих пор считается духовным вождем своей провинции. Йали был родом все из той же новогвинейской провинции Маданг, но, в отличие от своих расстрелянных прояпонских предшественников, был лоялен к властям: он имел чин старшего сержанта Австралийской армии. После войны Йали побывал в Австралии: направлен был на обучение, но главные впечатления вывез из музеев и зоопарков. Они-то и сподвигли его ступить на стезю пророчества.

Во-первых, в Брисбенском музее обнаружилась отличная коллекция новогвинейского искусства. И ведь это были те самые маски предков, с которыми так боролись христианские проповедники! Иными словами, с одной стороны, белые ругали языческие маски, а с другой – присваивали их. Зачем? Естественно, для того, чтобы пользоваться папуасской магией. С какой целью? Конечно, чтобы управлять потоками карго.

Кроме того, в черте города белые (надо ли говорить, что жили они по-королевски, но не охотились, не возделывали джунгли и не строили хижин) зачем-то держали животных, за которыми ухаживали, как за людьми, – как в домах, так и в специальном зоопарке… И никогда не использовали их в пищу. А еще они показывали Йали книги, в которых были нарисованы предки белых – от шерстистой сутулой обезьяны до современных людей. Следовательно, благоденствующие белые ав­стралийцы на самом деле знают, что произошли от тотемных животных, – как знали это и папуасы, пока не пришли миссионеры с их лукавыми россказнями. Поэтому в Сиднейском зоопарке такой рай для животных – белые ублажают своих тотемных предков, и те лоббируют перераспределение грузов и посылок. Потому что предки коренных новогвинейцев забыты и ослаблены, даже маски заперты в музеях. Коварство. Чудовищное коварство.

Так выстроилась цепочка рассуждений, которая оформилась в совершенную концепцию культа. Будучи безупречной с точки зрения папуасов, она обладала абсолютным иммунитетом против любых слов или действий белых. После нескольких лет проповедей, публичных кампаний, борьбы и альянсов с конкурирующими пророками, сложной двойной игры с администрацией Йали достиг абсолютного авторитета, а в провинции Маданг – фактически абсолютной власти.

Ответ

Между тем, в мировой политике происходили судьбоносные перемены. Колонии получали свободу, на карте возникали новые страны. Папуа-Новая Гвинея была объединена, затем получила самоуправление, потом стала независимой. Началась и закончилась «холодная война», обрушился соцлагерь, мир стал то ли многополярным, то ли монополярным. А Йали, проведя что-то вроде коронации, правил своими землями и людьми. Его эпоха длилась почти полвека. Его сажали в австралийскую тюрьму – и его слава еще больше возрастала. Последователи знали: он вернется во главе грузового морского каравана. Австралия оказывала помощь по обустройству жизни на острове, правительство строило школы или больницы – и доверие людей к своему пророку росло еще больше. Потому что это Йали внятно расшифровывал скрытые смыслы жизни. Это он обучал их тайным ритуалам белых: имитации вечернего чаепития, например. Он назначал послов в Японии, США, Китае. Он проводил очистительные ритуалы, освобождая земляков от крещения. Официальные власти ничего не могли с ним поделать.

Все это отнюдь не дела давно минувших дней. Четыре года назад, в 2003-м, Йали наследовал его сын, Джеймс. Сегодня он фактически правит провинцией Маданг, и администрация принимает положение, как должное. К тому же, в парламенте страны немало приверженцев культа карго. Так что история его – продолжается.

Ответ

Я как то по молодости присутствовал на собрании свидетелей иеговы, с чего я ахуел так это с взгляда присутствующих, фанатики.... после этого меня туда тянули наверное месяца 2, ну их на хуй

Ответ

У меня двое знакомых из семей баптистов. У обоих одинаковые проблемы с родственниками: напряги из-за того, что они "откололись". Оба хорошие мужики сами по себе, но видно, что болит у них в душе из-за этого.

Свидетелей иеговы не люблю: задолбали охмурять, активные они, елки, с десяток раз уже разных отшивал. Люди как один чем-то неприятные, враньем от них несет за версту.

А вот в РПЦ действительно хороших людей встречал, даже двух. Такие, к К каким тянешься. Не очень хороших там больше встречал, конечно, но вот вот этого дерьма с охмурежем от них не исходит - люди как люди, пусть даже со своими недостатками.

Собственно к чему я это? Хто бы Знал...
:)

Ответ

если это про Российскую православную церковь...то тут тоже скажу в защиту,хоть и не верю. У нас соседи были...мужчина с женой....верующие до мозга костей...соблюдали все,что можно.....детей, естественно, растили в вере....вообщем,люди-клад..... ну просто очень хорошие...нечего про них плохого сказать....и дети выросли такие же.....для меня прям редкий случай...я такого практически не встречала

Ответ

Мда!Не был не был,даже рядом не стоял!На хуй на хуй...А вообще секты обычный бизнес,где верушка 1-3 чела замутившие эту тему имеют ловэ,а все остальные им несут.Обычное кидалово с выносом мозга,слабые люди клюют на энту хуету,отсюда и заработок у учредителей ёп-тьА по сути заурядный лоховской развод терпил.ИМхо

Ответ